Кто они, члены избирательных комиссий?

Автор: Людмила Кузьмина

Кандидаты в депутаты рассказывают избирателю публично о себе все: семейное положение, где они работают, чем увлекаются, какими автомобилями владеют, где и какой доход получают. Люди сообщают информацию о своем образовании и месте работы даже в социальных сетях. Иначе как понять, что за человек перед тобой?

Закономерным становится вопрос, а что мы знаем о членах избирательных комиссий? С недавнего времени избиратель не может знать их место работы. Ему сообщают ФИО, и кто направил их в избирательную комиссию. Не странно ли не знать избирателям, кто считает их голоса? Выборам избиратели доверяют тем больше, чем больше они знают, кто работает в избирательных комиссиях. Именно избиркомы, в лице их членов, организуют выборы и подводят итоги голосования, объявляют нам результаты выборов.

Вот и глава ЦИК Эллы Памфилова недвусмысленно заявила о нарушениях законов РФ самими избирательными комиссиями: «Есть другая ситуация, когда в регионах комиссии становятся просто ручными. Их собирает глава региона или района и объявляет, кто "наш кандидат", а те согласно кивают. И потом начинается весь этот совместный мухлеж и махинации: с одной стороны, административный ресурс, с другой – обеспечение вбросов, переписка протоколов и так далее».

Можно привести бесчисленное количество ссылок на описание фактов нарушений закона о выборах именно со стороны членов избирательных комиссий. Вот обращение в ИК Московской области о нарушениях избирательного закона Балашихинской ТИК на выборах 2015 г.

Вспоминается ставшее привычным высказывание, приписываемое Иосифу Сталину: «Не важно, как голосуют, важно, кто считает».

Движение «Голос» выпустило несколько исследований в отношении избирательных комиссий:

• Кто возглавляет московские ТИКи;
• Открытость и гласность в работе избирательных комиссий;
• Составы и особенности деятельности избиркомов субъектов РФ.

В исследованиях «Голос» показал и наличие конфликта интересов, и доминирование функционеров партии «Единая Россия» в избирательных комиссиях в качестве тройки управления.

Но если понять, кто заполняет региональные избирательные комиссии не трудно, потому что это чиновники исполнительной или законодательной власти, а их перемещение отражается в публичном пространстве, то понять, кто заполняет ТИК и УИК стало с недавних пор невозможно. Их место работы стало тайной для избирателей, якобы на основании закона «О персональных данных». Внимательное прочтение закона, не дает прямых указаний, что именно место работы и есть персональные данные физического лица. Да ведь и стать членами избирательных комиссий люди соглашаются добровольно, зная, что это орган публичный и работает «открыто и гласно»? Не в секретные же службы все они трудоустроены?

Еще в 2000-м, 2002-м году наблюдатели Ассоциации «ГОЛОС» анализировали составы избирательных комиссий. И чтобы понимать, как они формируются, кем, кроме политических партий они направлены, мы смотрели, где работают эти люди. Тогда и обнаружилось, что государственные предприятия массово от лица общественных организаций, от лица собраний граждан по месту жительства, работы, направляют своих сотрудников в члены избирательных комиссий. Направляют туда, где их руководитель или иной сотрудник является кандидатом на выборах. Далее все становилось еще конкретнее. Места в избирательных комиссиях стали занимать сотрудники коммерческих предприятий, именно из них назначались председатели этих комиссий и именно там прямой владелец, или аффилированный с коммерческой структурой, выдвигался кандидатом и побеждал.

«ГОЛОС» в Самарской области в 2011 и 2012 годах много и конкретно говорил о том, что кандидаты, ставшие депутатами регионального парламента, сформировали составы ТИК и УИК из подчиненных работников своих коммерческих структур. Именно эти подчиненные, а то и родственники, оказываются во главе ТИК и УИК.

Губернатор, конечно, сменил вектор формирования депутатского корпуса с бизнесменов на бюджетников. Но вместе с этим стал меняться и состав избирательных комиссий, в которых места стали занимать работники бюджетных организаций. И, будучи членом ТИК, обнаруживаешь эту замену представителей коммерческих предприятий на работников бюджетных организаций. Чаще это школы, детские сады, средние учебные заведения. Протоколы собраний по месту жительства вообще вызывают сомнения в их подлинности, уж очень похоже, что заполнены они в районных администрациях, одной рукой и одной ручкой.

Системные партии не привлекают внимание избирателя к составу комиссий из-за отсутствия конкуренции, округа ведь согласованы и распределены. Привлечение своих сторонников в избирательные комиссии работа трудоемкая и затратная для аппарата. Им бы осилить квоту, предоставляемую законом. Они ее и заполняют. С трудом. А требуется еще такое же количество людей в резерв состава УИК. Кажется, и система формирования УИК изменена именно с той целью, чтобы затруднить партиям и обществу доступ в составы УИК. Это требует большой, систематической работы с людьми, со сторонниками.

Вот тут-то и наступает простор деятельности органов исполнительной власти. Бюджетники всегда в их подчинении. Они мобилизуют зависимые от них бюджетные организации и наполняют избирательные комиссии их работниками. Сами органы исполнительной власти, для кого это секрет, – те, кто организует и контролирует выборы.

Это дает другое понимание, почему столько упреков в нарушениях выборов адресуется членам избирательных комиссий. Почему инициативы добровольцев войти в состав избирательных комиссий, минуя политические партии, не заканчиваются успехом.

Но избиратель? Избирателю, впрочем, и кандидатам тоже, важно знать и понимать, что это именно так, что в составе УИК работники бюджетных организаций. Что мы скрываем-то?