Андрей Бузин: Законы о полупрозрачных выборах

4 февраля 2014 года Президент РФ подписал пятнадцатый с момента избрания VI Государственной Думы закон, вносящий изменения в российское избирательное законодательство. У российского телезрителя может и должно создастся впечатление, что бурное «совершенствование» электорального законотворчества — результат неуёмной энергии честно избранных на скандальных выборах 2011 года депутатов Государственной Думы. И хотя большинство законопроектов действительно формально инициировано этими депутатами, при ближайшем рассмотрении, оказывается, что это совсем не так.

Во-первых, большинство законопроектов, ставших законами, все-таки внесено в Госдуму не депутатами, а Президентом (4 закона) или Правительством (ещё 4 закона). Во-вторых, еще два принятых закона формально инициированы исключительно депутатами-единороссами (Плигин и др. и Сидякин и др.), еще парочка — группой депутатов из разных партий, включая «ЕР». И, в-третьих, оставшиеся три законопроекта, формально не имевшие никакого отношения к Администрации, были серьезно подправлены Госдумой, и к этой правке приложили руку представители «Единой России», в первую очередь — председатель Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству В.Н. Плигин.

Самой выдающейся правке подвергся законопроект либерал-демократов Иванова, Лебедева и Рохмистрова, который из простого предложения установить единый день голосования в четвертое воскресенье марта превратился в закон о едином дне голосования во второе воскресенье сентября, о постоянных участковых комиссиях, нарезке избирательных округов и участков.

Но это было еще в 2012 году; а вот совсем свежий пример: Орловский совет народных депутатов предложил небольшое и разумное техническое усовершенствование в Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав…», связанное с порядком регистрации кандидатов. Депутат от ЛДПР Диденко А.Н. предлагает в законопроект совершенно не относящуюся к нему поправку о продлении срока образования избирательных округов. Плигин не только поддерживает поправку, но даже предлагает поменять название законопроекта (поскольку для принятия этой поправки требуется изменить еще один закон). В действительности поправка имеет намного более серьезный характер, чем исходный законопроект, она очевидно выгодна администрации города Москвы, которой предстоит в скором времени провести выборы в Мосгордуму.

Такая законотворческая технология помогает экстренно и незаметно протащить через послушный законодательный орган любую правовую норму. Например, в закон о прозрачных урнах можно, например, вставить поправку о запрете членам непарламентских партий занимать государственные должности.

Чувствительность Думы к инициаторам законов хорошо проявилась на законопроектах о возвращении графы «Против всех». Такой законопроект вносился в 2011 году С.М. Мироновым и Н.В. Левичевым. И был благополучно отклонен (после отрицательного отзыва Плигина). Также благополучно он будет принят (по крайней мере для пропорциональных выборов) после внесения его В.И. Матвиенко и компанией.
С прозрачными урнами получилось совсем смешно. Вообще-то их предлагали еще в 2011 году справороссы, а затем дважды в 2012 году коммунисты. Справороссы оценили затраты бюджета на это «радикальное» новшество в 478 миллионов рублей, коммунисты — в 500–560 миллионов рублей. Законопроекты были отвергнуты плигинским комитетом, а вслед за ним – Госдумой. Но вот пришли с таким же предложением настоящие борцы за честные выборы — депутаты от «Единой России» А.Г. Сидякин, М.М. Бариев и В.Е. Позгалев, добавили еще полмиллиарда, и закон был принят! Легко, между прочим, подсчитать, что даже если переоборудовать все 96 тысяч избирательных участков новыми урнами (а во многих комиссиях полупрозрачные урны уже есть), то одна плексигласовая урна обойдется примерно в 10 тысяч рублей. Тут мы вплотную подходим к вопросу, а представляются ли наши депутаты наши зарплаты и вообще — нас? Но об этом позже.

Сначала о главном. В начале 2012 уходящая президентская команда со страху кинулась «из огня да в полымя», уменьшив численность партий в 100 раз и получив из одной партийной пародии другую: десятки фейковых и коммерческих партий. Пришедшая команда тоже побоялась резких маневров: и из-за страха перед улицей, и из-за грядущей Олимпиады и вообще в силу того, что период первоначального накопления капитала еще не закончился. Она решила поменять тактику выборов. Ну, например, вернуться к ситуации начала 2000-х, когда прямые фальсификации на федеральных и региональных выборах не принимали столь вызывающих форм.

При этом выяснилось, что в столице лидер нации набирает только 47%, а послушным губернаторам и градоначальникам есть вполне достойные конкуренты. При таком раскладе можно было не дотянуть до 2018 года.

Возвращаться к «каруселям», припискам голосов и переписыванию протоколов было уже поздно: слишком сильный акцент пропагандисты делали на этом этапе выборов и у слишком многих граждан уже выработалось недоверие к этапу подсчету голосов. Но выборы не ограничиваются лишь голосованием и подсчетом. Есть еще стадии нарезки округов, выдвижения и регистрации, агитации и информирования, наконец. А «подкрутить» законодательство при избранной в 2011 году Думе — пара пустяков.

«Подкручивание» идет активно. С одной стороны, принимаются законы «о прозрачных урнах» и голосовании против всех (думаю, что еще пара законов «о честном голосовании» будет принята с помпой). С другой стороны, в закон постепенно вводятся «фильтры» для замораживания избирательной системы. Если говорить только о последних веяниях, то это принятые законы о возврате (там, где надо) к мажоритарной системе, закон о продлении срока нарезки избирательных округов, законопроекты о сборе подписей для непарламентских партий, об ужесточении порядка обжалования результатов выборов.

Поведение, да и положение парламентской оппозиции в Государственной Думе весьма противоречиво.

Существует ряд законов, которые, очевидно, не будут способствовать развитию партийной системы и, вообще, развитию страны. Законы, направленные на усложнение порядка выдвижения и регистрации кандидатов исключительно для непарламентских партий и самовыдвиженцев объективно выгодны для всех партий, заседающих в Думе. Существующие преференции парламентских партий при формировании комиссий — тоже. Есть и более мелкие законопроекты (например, «подвешенный» перед первым чтением закон об отзыве членов комиссий или закон о замещении мандатов), выгодные всем парламентским партиям, но объективно не выгодные избирателям.

Относительно таких законов парламентские партии будут действовать единым фронтом. Они будут приниматься почти единогласно, также, как поставивший рекорд по срокам принятия закон об увеличении финансирования парламентских партий. И лишь доминирование административной системы над партийной может воспрепятствовать их принятию. Эти законы будут приниматься ровно в той мере, в какой они выгодны главному необъявленному участнику выборов — администрации.

С другой стороны, парламентская оппозиция, и особенно — ее отдельные представители, иногда — наряду с рекламными и косметическими законопроектами — предлагают такие, которые глубоко задевают интересы администрации, но которые действительно могли бы улучшить наши выборы. У этих законопроектов одна судьба — они получают отрицательное заключение плигинского комитета и отклоняются. Причем если раньше они подолгу задерживались в этом комитете, то новое веяние заключается в том, что их рассмотрение на пленарном заседании просто многократно переносится.

Так, совсем недавно после многочисленных проволочек были отклонены законопроекты о переносе единого дня голосования и об обязательных выборах глав администраций в муниципальных образованиях численностью избирателей более 30 тысяч. Такая же судьба ждет и законопроект о непривлечении к голосованию на региональных выборов военнослужащих срочной службы.

Избирательное законодательство России после кульбита, проделанного в 2012 году, опять покатилось по наклонной плоскости. Полупрозрачные урны — не более чем новые декорации для маскировки несоответствия выборов их конституционному предназначению. И, как бы это ни пыталось внушить государственное телевидение, Государственная Дума имеет мало отношения к этим законодательным реформам. Примерно такое же, как гвоздь к процессу своего забивания.

Источник — ЖЖ сопредседателя Совета движения «Голос» Андрея Бузина.