Как браковались подписи на выборах в Мосгордуму

Это пост — не для тех, кто все знает наперед, а для тех, кто хочет разобраться. Я сам, при всей моей симпатии к отдельным кандидатам, еще ни в чем не уверен.

Итак, ранее я писал об итогах регистрации на выборах в Мосгордуму. Документы на регистрацию представили 160 кандидатов, которые должны были собирать подписи, из них 103 зарегистрированы и 57 получили отказы. При этом отказано практически всем знаковым представителям «несистемной оппозиции».

Сегодня, 25 июля, МГИК должна принять первые решения по жалобам кандидатов, которым отказали по результатам проверки подписей. Судя по тому, что вчера происходило на рабочей группе МГИК, решения будут отрицательными. При этом в СМИ раздувается кампания, где кандидатов от оппозиции обвиняют в фальсификации подписей.

Я начал собирать протоколы ОИК об итогах проверки подписей. Пока удалось собрать протоколы по 13 кандидатам от оппозиции, из них трое зарегистрированы и десять получили отказы.

Но прежде чем их анализировать, я должен дать подробную справку для непосвященных.

Требования к подписям

Закон позволяет избиркомам проверять либо все представленные подписи, либо делать выборочную проверку (не менее 20% от требуемого числа подписей). Московские избиркомы проверяли все подписи; насколько я понял, такова была рекомендация МГИК.

Требуемое количество подписей в разных округах разное (3% от списочного числа избирателей): от 4354 до 5315.

Кандидат может представить в избирком подписи с избытком не более 10% от требуемого числа (т. е. не более 110%).

По результатам проверки избирком отказывает в регистрации, если забраковано более 10% подписей от числа проверенных, либо если оставшееся число подписей (число представленных минус число забракованных) окажется меньше требуемого. Поэтому, если проверяются все представленные подписи, то допустимая доля брака получается менее 10%: для тех, кто представит подписи по максимуму, она равна 10% от требуемого числа подписей, деленным на 110%, итого 9,09% от числа проверенных подписей.

Из 13 обсуждаемых кандидатов восемь сдали подписи по максимуму.

Все забракованные подписи делятся на две категории — недействительные и недостоверные.

Недостоверные — это по сути фальсифицированные подписи, то есть подписи, выполненные от имени одного лица другим лицом.

Основания для признания подписи недействительной перечислены в 15 пунктах закона. При этом в некоторых пунктах содержатся сразу несколько оснований. Они весьма разнообразны — от подписей лиц, не обладающих активным избирательным правом в данном округе до мелких ошибок в оформлении.

Анализ протоколов

Вот теперь можно приступить к анализу протоколов.

У трех зарегистрированных кандидатов забракованы 2,5%, 6,3% и 8,9% (т. е. последний — на пределе). У девяти кандидатов, получивших отказы, доля брака от 11,4% до 21,2%. Напомню, что в раннепутинский период 2002–2005 годов допустимая доля брака составляла 25%, то есть по тем нормам они бы прошли. Да и в любом случае: 11% брака означает, что 89% подписей действительны, 20% брака — что 80% подписей действительны. А это три—четыре тысячи. Утверждения, что кандидаты не собрали подписи, что они не пользуются поддержкой избирателей — клевета.

И только у одного процент брака действительно высок — 42%.

Теперь о том, за что браковали подписи. Сразу уточню, что основываюсь на протоколах. У четырех кандидатов на заседаниях ОИК сократили число забракованных подписей (рабочая группа перестаралась), но ненамного: от 13 до 54. Но в решениях не уточняется, в какие категории попадали восстановленные подписи.

Наименее распространенные основания для отказа

Подписи лиц, не обладающих активным избирательным правом — максимум 65 (и это мне кажется уже многовато). Подписи избирателей без указания каких-либо из требуемых сведений — максимум 34. Подписи избирателей с исправлениями в дате — максимум 23. Подписи избирателей с неоговоренными исправлениями в сведениях о них — максимум 54. Подписи избирателей, которые внесены в подписной лист позднее заверения подписного листа — максимум 63 (тоже, пожалуй, многовато). Подписи в листе, заверенном сборщиком позже кандидата — максимум 7. Это все индикатор внимательности тех членов команды кандидата, которые проверяли подписи. Работали в основном неплохо.

Двойные подписи (избиратель расписался за одного кандидата более одного раза). У всех, кроме одного, максимум — 42. У одного таких подписей насчитали 108. Отловить команде кандидата единичные двойные подписи непросто, но 108 — это странно.

Все подписи в подписном листе, который заверен сборщиком, не внесенным в список сборщиков. У девяти кандидатов таких подписей нет, у остальных 15, 19, 65 и 164. Тут либо серьезное упущение команды кандидата, либо рабочая группа что-то напутала.

Подписи, собранные с нарушением правил сбора. У девяти кандидатов таких подписей нет, у остальных 14, 33, 118, 165. Скорее всего, это подписи, собранные членами УИК.

Все подписи в подписном листе, форма которого не соответствует требованиям закона, или который изготовлен не за счет средств избирательного фонда. У девяти кандидатов таких подписей нет, у трех — от 2 до 7, но у одного кандидата таких подписей оказалось 563. Здесь надо разбираться: на практике придирки к форме подписного листа очень часто оказываются незаконными.

Подписи избирателей, собранные вне периода сбора подписей, в том числе до дня оплаты изготовления подписных листов. У шести кандидатов таких подписей нет, у шести — от 1 до 36, но у одного таких подписей насчитали 577. Насколько я знаю, кандидат утверждает, что в ОИК подменили документ об оплате подписных листов, представив подложный документ с более поздней датой.

Массовые основания для отказа

Итак, у нас остаются наиболее массово используемые основания. Одно из них — справка из МВД о том, что сведения об избирателе не соответствуют действительности. По этому основанию у трех зарегистрированных кандидатов забракованы 47, 50 и 72 подписи. У девяти кандидатов, получивших отказы, забракованы от 159 до 517 подписей. У одного МВД забраковало 1591 подпись.

Тут разбираться и разбираться. Причины не соответствия данных в подписном листе данным МВД могут быть разные. Это и ошибки операторов при наборе (на что жалуются многие кандидаты), и неточности в базе МВД, и неточности в подписном листе (в том числе незначительные описки). Возможен и вариант, когда указанного избирателя нет, и это может быть следствием рисовки подписей, если рисовальщики пользовались устаревшей базой данных. Но, увы, МВД не выделяет такие случаи, а все смешивает в одну кучу.

К тому же сильные различия в количестве забракованных МВД подписей у разных кандидатов оставляет сомнения: действительно ли всех проверяли одинаково тщательно и одинаково беспристрастно? Вот бы в чем разобраться (хотя ясно, что это — неподъемная работа). Например, полагаю, что количество ошибок операторов при вводе должно быть у всех примерно одинаково, а если оно сильно различается, это означает, что либо у кого-то проверялось не очень большое число подписей, либо ошибки делались сознательно.

Заключения подчерковедов

Но вот теперь мы подходим к самому интересному — подписям, забракованным на основании заключений почерковедов. Они делятся на три категории. Во-первых, это уже упомянутые недостоверные (т. е. фальшивые) подписи. Во-вторых, подписи, где дата поставлена не самим избирателем. В-третьих, подписи, где данные об избирателе внесены не самим избирателем и не сборщиком.

Третья категория вызывает наименьшие сомнения. По внесенным сведениям все-таки можно сделать хоть какие-то выводы относительно почерка. И вот парадокс: по этому основанию у 12 кандидатов не забраковано ни одной подписи. Только у одного забракованы 422.

Не менее интересна ситуация с недостоверными подписями. У десяти кандидатов недостоверные подписи не найдены, еще у одного найдена одна недостоверная подпись. Отсюда можно сделать вывод: все обвинения этих кандидатов в фальсификации подписей, скажем мягко, являются домыслами.

У одного кандидата почерковеды насчитали 274 недостоверные подписи (что составляет 4,8% о числа проверенных); этот кандидат зарегистрирован. У другого количество недостоверных подписей достигло 322 (6,5%), и ему отказано в регистрации. У обоих кандидатов число недостоверных подписей превысило число недействительных.

И вот тут уже большие сомнения. Как почерковеды могут выявить столько недостоверных подписей? Ведь у них нет образцов почерка избирателей?

Не меньшие сомнения касаются третьей категории: дата внесения подписи не проставлена избирателем собственноручно. Но это основание — одно из главных. Только у трех кандидатов в соответствующей графе стоят 0 (как раз у тех, у кого много недостоверных подписей или подписей, забракованных из-за внесения сведений третьим лицом, вероятно, ОИК или почерковед просто перепутали), еще у одного — 5 (как раз у того, у кого забраковали основную часть подписей из-за якобы поздно оплаченных подписных листов — не странно ли?). У остальных девяти в этой графе от 148 до 572 подписей.

Что говорят эксперты

Позавчера появилось интервью человека, представившегося как эксперт-криминалист с 15-летним опытом работы в органах МВД. В его ответах действительно чувствуется профессионализм, так что полагаю, что ему можно доверять. Вот что он говорит (вопросы интервьюера выделены курсивом:

«Почерковедческая экспертиза считается одной из самых сложных, продолжительных и достаточно трудоемких... 

Цифру и подпись вообще можно сравнивать? 

Как? В подписях обычно цифры отсутствуют. По цифре можно проводить почерковедческую экспертизу, но для сопоставления нужны цифры. Более правдоподобно выглядит претензия, что некоторые даты выполнены одной рукой. Но материала для каких-то заключений опять же мало. Написание цифр у многих людей очень похоже, поэтому эксперт в таком случае, скорее, откажется от категоричного вывода. 

В каком виде обычно выносится заключение? 

Это объемный текст на несколько листов. Эксперт отдельно анализирует проверяемый текст, отдельно — образцы почерка, делает фототаблицу. По-хорошему, такая процедура должна проходить по каждому из пяти тысяч избирателей. Но этого не происходит. Поэтому графология на выборах напоминает шарлатанство с использованием наукоподобных методов. Невозможно за два дня угробить несколько сотен подписей».

Мне кажется, тот факт, что цифры мы пишем иначе, чем слова, очевиден всякому. Поэтому невозможно поверить, что почерковед может легко определить, один и тот же человек поставил дату и подпись, или разные. И несколько сотен подписей, забракованных по основанию «дата внесения подписи не проставлена избирателем собственноручно» вызывают слишком большие подозрения.

Учитывая, что в законе от почерковеда требуется заключение, а то, что мы имеем, заключением признавать нельзя, с юридической точки зрения правильнее всего было бы просто признать действительными все подписи, забракованные почерковедами.

Читайте также:

• Аркадий Любарев: Итоги регистрации на выборах в Мосгордуму: что говорят цифры;
• Аркадий Любарев: Надо регистрировать всех;
• «Голос» требует зарегистрировать всех кандидатов, представивших необходимое количество подписей;
• Аркадий Любарев: Как выявить кандидатов с рисованными подписями;
• Василий Вайсенберг: Как я проверял подписи за «Коммуниста России»;
• СМИ не будут пускать на проверку подписей в поддержку выдвижения кандидатов;
• Дмитрий Кузнецов: В Нагорном районе Москвы подделывают подписи за единороса?