«Голос» заступился за предложения президента по видеонаблюдению на выборах и не только

24 октября на специальном заседании в Совете по правам человека и развитию гражданского общества при Президенте России (СПЧ) будет рассмотрен проект консолидированного доклада мониторинговой рабочей группы СПЧ по итогам наблюдения за выборами 10 сентября. «Голос» представляет свои предложения, не вошедшие в проект доклада на этапе его подготовки. Мы надеемся, что приведенные ниже предложения найдут свое место в итоговой версии доклада МРГ СПЧ и помогут принять адекватные меры для улучшения ситуации на выборах.

Движение «Голос» было привлечено к работе над докладом СПЧ и подготовило ряд предложений для включения в текст. Некоторые из них были включены, однако, в него пока не попал целый ряд принципиальных предложений, из-за чего доклад не в полной мере отражает ситуацию с соблюдением избирательных прав граждан в нашей стране.

Более того, некоторые из имеющихся в докладе тезисов представляют опасность для общественного наблюдения и несут риски снижения доверия к выборам. Речь, прежде всего, идет о попытках ограничить возможности видеонаблюдения. К сожалению, проект текста доклада, подготовленный членом СПЧ Игорем Борисовым, содержит расплывчатое указание на необходимость «защиты персональных данных и изображения физических лиц» при ведении видеосъемки на избирательных участках. На практике это может означать попытку максимально ограничить доступ к просмотру прямой трансляции или, тем более, к видеозаписи такой трансляции. Несмотря на то, что другие члены СПЧ неоднократно указывали, что для мест, где проходят выборы — важнейшее государственное публичное мероприятие — такие оговорки не применимы и противоречат Гражданскому кодексу и здравому смыслу, эти предложения все же «проползли» в проект доклада. Даже не смотря на то, что они полностью размывают изначальный смысл предложений по введению видеонаблюдения, которые были сформулированы перед выборами Президента России в 2012 г. тогда еще Председателем Правительства России Владимиром Путиным.

Вместо этого, необходимо максимально способствовать обеспечению возможностей для общественного контроля. Важно обеспечить нормальные условия для работы с видеозаписями трансляций с участков. Доступ к ним должен быть максимально простым для всех граждан, а сроки хранения — соответствовать срокам, установленным законом для обжалования результатов выборов (один год), а также срокам для рассмотрения жалоб об иных нарушениях (преступлениях), где эти видеоматериалы могут являться доказательством.

Другой важной проблемой, зафиксированной на прошедших 10 сентября выборах глав регионов, стало злоупотребление институтом так называемого «муниципального фильтра», который сегодня, вместо заявленных целей, выполняет лишь одну — уничтожает реальную конкуренцию. Ту конкуренцию, которая считается не в «штуках» выдвинувшихся кандидатов, а в реальных конкурентах. 

До отмены выборов глав регионов с 2001–2005 гг. прошло 75 кампаний, среди которых 29 раз был второй тур. После возвращения выборов губернаторов с 2012 г. уже прошли 87 кампаний, при этом второй тур был только на одних выборах. Также сократилось и среднее число кандидатов, с 6,8 до 4,5. Но ярче всего ситуацию с реальной конкуренцией показывает так называемое «эффективное число кандидатов». В случае, если оно меньше 2 можно смело утверждать, что в кампании не было даже намека на конкурентную борьбу. После возвращения губернаторских выборов с одновременным введением «муниципального фильтра» доля таких губернаторских избирательных кампаний без конкуренции составила 78%, тогда как в 2001–2005 гг. была равна 40%.

Муниципальный фильтр сегодня носит манипулятивный характер: вместо того, чтобы быть механизмом выявления реальной электоральной поддержки претендентов на должность главы региона, он становится средством политической фильтрации соперников. Сильные кандидаты часто отсекаются (самый яркий пример — Бурятия, где к участию в выборах не был допущен представитель КПРФ Вячеслав Мархаев), зато его с легкостью преодолевают кандидаты, показывающие на выборах результаты в пределах 1–2%. Так, в Мордовии Петр Вильмакин набрал всего 0,7%; кандидаты, набравшие менее 2% голосов, тем не менее, успешно преодолели фильтр в республиках Марий Эл и Мордовия, Новгородской, Рязанской и Ярославской областях.

Лучше всего было бы просто отменить такой фильтр и дать избирателям самим решать, кто из кандидатов достоин их поддержки. Но в случае его сохранения необходимо принять несколько важных поправок. Прежде всего, необходимо разрешить депутатам поддерживать более, чем одного кандидата. Кроме того, важно нивелировать преимущества, которыми обладают действующие губернаторы. Например, необходимо опубликовать базу данных с именами и контактными данными всех муниципальных депутатов и глав муниципалитетов. Также необходимо публиковать списки тех, кто уже поддержал какого-то кандидата. Причем делать это надо, опираясь на данные нотариата, а не самих кандидатов.

Отсутствие реальной конкуренции и недопуск сильных кандидатов к выборам естественным образом ведут к снижению явки избирателей. Усугубляется проблема низким доверием граждан к выборам, неудобным временем проведения избирательной кампании, совпадающим с периодом отпусков, а также искусственной «сушкой явки» в отдельных регионах за счет преднамеренного неинформирования граждан о проведении выборов. 

Отсутствие реальных конкурентов косвенно подтверждается высокой долей голосования «Против всех» в тех, случаях, когда такая возможность была избирателям предоставлена. Так на выборах главы Якутска против всех кандидатов проголосовало 10,9%. В г. Норильске Красноярского края (где была отменена регистрация списка КПРФ) – 12,6%. По мажоритарным округам против всех кандидатов в Минусинске – 15,5%, в Норильске – 18,2%, в г. Старом Осколе Белгородской области – 14,5%.

Следствием низкой явки становится повышение роли манипулятивных технологий, ведущих к ее формальному увеличению: резкое сокращение числа избирателей в списках, административное принуждение к голосованию, проведение лотерей и иных мероприятий для материального стимулирования избирателей в день голосования. При таком стимулировании искусственной явки в ущерб естественной, значительно снижается осознанность выбора избирателей - материальный мотив участия в голосовании подменяет осмысленное гражданское действие.  

Еще одна проблема — злоупотребление административным ресурсом. На прошедших выборах много раз было зафиксировано использование преимуществ должностного и служебного положения на стадии предвыборной агитации. Должностные лица, государственные и муниципальные служащие, сотрудники и работники бюджетных организаций принимают деятельное участие в агитационных и мобилизационных мероприятиях в интересах административных кандидатов. Для проведения предвыборной агитации широко используются публичные мероприятия, организуемые государственными или муниципальными органами власти за бюджетные средства. В СМИ присутствует косвенная агитация, не оплаченная из средств избирательных фондов, что нарушает принцип равенства прав кандидатов.

Отмечены злоупотребления со стороны руководителей предприятий, учебных и лечебных заведений, органов власти и местного самоуправления, выразившиеся в принуждении к голосованию. Это остается одной из основных проблем, посягающих на основополагающий принцип свободы выбора, так как никто не вправе оказывать воздействие на гражданина с целью принудить его к участию или не участию в выборах и референдуме либо воспрепятствовать его свободному волеизъявлению. 

И говоря о таком принуждении, необходимо особо остановиться на проявившейся в этом году технологии досрочного голосования. На нее, на примере Алтайского края, обращала внимание и Центральная избирательная комиссия. Процедуры досрочного голосования недостаточно урегулированы в избирательном законодательстве. В законе отсутствует исчерпывающий перечень причин, дающих право на досрочное голосование (по примеру голосования вне помещения для голосования), и обязанности их документального подтверждения, что создает возможности для манипулирования этим механизмом. Так, в одних регионах (например, Москва) организаторы выборов фактически препятствуют досрочному голосованию, а в других, наоборот дают возможность голосовать досрочно без достаточных к тому оснований, создавая дополнительные возможности для применения технологий централизованного привода избирателей. При этом, проведение досрочного голосования в участковых, а не территориальных избирательных комиссиях значительно снижает возможности для эффективного контроля этого процесса, его прозрачность и подрывает доверие к нему. Необходимо ограничить комиссии в произвольном толковании норм законодательства. Перечень уважительных причин должен быть исчерпывающим и быть документально подтвержденным.

Не до конца поддается общественному контролю и новый механизм голосования по месту нахождения. Избирательные комиссии субъектов Российской Федерации в течение всего периода подачи заявлений на голосование по месту нахождения не давали подробную информацию о ходе этого процесса, что не позволило участникам выборов эффективно контролировать эти процедуры. Не всегда сходился баланс по реестрам на включение избирателей в списки и исключения избирателей из списков. Кроме того, было большое число расхождений между адресами избирателей, указанными в их паспортах, и их адресами в регистре избирателей. Это означает, что в регистре избирателей содержится много неточностей, и их устранение должно стать одним из приоритетных направлений (учитывая в том числе и то, что данный регистр используется для проверки подписей избирателей, предоставленных кандидатами). Также выявлены отдельные примеры недостатков и правонарушающих технологий, которые подтверждают, что система голосования по месту нахождения требует как доработки самой технологии, так и активного обучения комиссий.

В проект доклада, к сожалению, не попала большая часть подробно прописанных рекомендаций, направленных на повышение финансовой прозрачности избирательных кампаний кандидатов и партий. В частности, необходимо внедрить в российское законодательство понятие «бенефициарного собственника» («конечного собственника») компании, которое позволит окончательно закрыть возможность для финансирования российских избирательных кампаний иностранным лицам или компаниям с государственным участием, а также не допустить обхода запретов на предельные пожертвования со стороны крупных холдинговых компаний; обязать некоммерческие организации, оказывающие финансовую поддержку партиям или кандидатам, раскрывать обществу информацию о собственных донорах (название компании или имя физического лица, ИНН, регион, сумму пожертвования); принять запрет на пожертвования со стороны получателей госконтрактов и различных форм государственной поддержки (субсидий, грантов и т.д.); создать механизмы стимулирования финансовой поддержки партии со стороны их членов и рядовых граждан (например, внести поправки в Налоговый кодекс, позволяющие гражданам направлять часть уплаченного НДФЛ (не более 1%) на поддержку конкретной общественной организации, в том числе политической партии); создать единую общедоступную базу данных спонсоров кандидатов и политических партий всех уровней.

Одна из важнейших проблем заключается в том, что избирательные комиссии часто не имеют достаточных полномочий для расследования фактов нарушений избирательного законодательства и не могут справиться с этим без деятельного участия правоохранительных органов. В то же время, правоохранительная система продолжает недооценивать и принижать высокую степень общественной опасности совершаемых в сфере выборов преступлений, подрывающих доверие к выборам и власти в целом, а информация о случаях, когда «вбросчики» пойманы и наказаны, не имеет широкого распространения.